Статистика, однако…


Найти клад всегда приятно. Особенно в наш грубый век с грубыми нравами, когда канула в лету романтика поиска заколдованного клада в ночь Ивана Купалы, с заступом в руках, при неверном свете прилепленной рядом свечи, на руинах заброшенной барской усадьбы, под уханье филина… Сейчас этим занята огромная толпа народа, и к их услугам новейшие научные разработки для металлодетекторного поиска. А дальше – простая статистика: представьте себе армию в несколько миллионов человек, в 99 случаях из 100 не обладающих специальными знаниями, но до зубов вооруженных разными “фискарями” и “терками”. Это все равно что пригнать в отдельно взятый лес десять автобусов грибников, выстроить их цепью и отправить на прочесывание. Спасает только то, что земля наша велика и обильна, а у “грибников” нет технической возможности составить план и разбить лес на квадраты. Тем не менее (повторюсь), по статистике одному из миллиона за сезон должно посчастливиться обязательно, хотя бы один раз.

Fallschirmsch?tzenabzeichen des Heeres (Silber)

Fallschirmsch?tzenabzeichen des Heeres (Silber)

Представленный на фото знак – чем не клад? Дело даже не в его высокой коллекционной цене; на мой скромный взгляд, ведь куда приятнее любоваться одним из самых редких знаков Третьего рейха, чем его материальным эквивалентом в виде кучки из 50 николаевских червонцев?

Это – знак парашютиста Вермахта (Fallschirmsch?tzenabzeichen des Heeres), изготовленный из серебра 800 пробы, с именной гравировкой на реверсе. Знак был учрежден 1 сентября 1937 года и просуществовал недолго: в ноябре 1939 германские десантники из армейского подчинения (Вермахт) были переданы в ведение ВВС (Люфтваффе), и дизайн знака был изменен. Редчайший вариант этого знака был изготовлен фирмой “Юнкер” из серебра с позолотой, владельцы заказывали такие знаки за свой счет (германская наградная система мало похожа на нашу), в некоторых (видимо, самых ранних) случаях наносилась именная гравировка. На данном знаке она хорошо заметна: “Парашютно-пехотная рота. Обер-фельдфебель Вернер Вик”. Там же указан номер парашютной лицензии: “4” – это минимально известный на сегодняшний день номер. Получается, что владелец знака получил квалификацию армейского парашютиста одним из первых. Можно предположить, что покойный старший фельдфебель имел прямое отношение к “Бранденбургу” – широко известному немецкому диверсионному подразделению, бойцы которого в ходе обучения проходили десантную подготовку.
Наконец, знак очень выразителен и просто красив: качество проработки пикирующего орла таково, что видны все перья на крыльях и чешуя на когтистых лапах. Качество изготовления – на уровне ювелирного изделия, что, в общем, нехарактерно для немецких наград. Не сохранилась только заколка.
Количество изготовленных знаков неизвестно, но видимо, крайне невелико. Зато известно, что в наши дни в отечественных и зарубежных коллекциях эта разновидность серебряного знака (с гравировкой “Kompanie”) представлена всего 6 экземплярами. Шесть знаков на весь мир!
…Наверное, вам интересна судьба владельца? Es war ein Krieg… Знак был найден в Беларуси, под Минском, в местах оборонительных боев лета 1941 года, в сухом торфянике: в то время болото еще не было осушено, и это был самый его край. По-видимому, немецкий десант все же был ликвидирован, судя по находкам смертных медальонов по соседству. Если бы о тех событиях сняли кино, наверняка показали бы матерого фашиста, в свободном полете думающего (на фоне плывущей на заднем фоне сентиментальной картинки) о величии Рейха и расовом превосходстве. А на деле – о чем он думал, шагнув из самолета и провалившись в пустоту? “Самолет засекли. Внизу русские! Ветра нет! Солнце только что село, мы как на ладони… По нам стреляют! Так, на край опушки, не зацепиться за дерево… Занять оборону!”. А чувствовал он, скорее всего, нервное напряжение, страх и досаду, что его группу так рано обнаружили и все пошло не так. Он был хорошим специалистом своего дела, раз получил квалификацию армейского парашютиста четвертым…


Яндекс.Метрика